Бог щедро отсыпал израильтянам из своей сокровищницы. Эрезу Айзену и Амиту Дувдевани тоже перепало немало. Все Его дары они смикшировали, пропустили через фильтры… и прочно обосновались с седьмым альбомом своего проекта на 9 месте в Top 100 рейтинга журнала DjMag. Из соратников по psy-trance они, пожалуй, забрались выше всех. Только вот незадача: ревнители психоделического транса упрекают их в измене традициям. И, правда, жанровые рамки — понятие для Infected Mushroom весьма условное, ведь одаренным Им Самим можно все! Седьмого ноября Infected Mushroom полным составом порвали танцпол московского клуба Б1 Максимум. Все ждали главный трек из их нового альбома «Legend of the Black Shawarma». Не дождались. «Ничего, — говорит Эрез Айзен, — из Интернета скачаете, пиратским способом».

- Ребят, вы же понимаете, что таким призывом вы практически поощряете Интернет-пиратство?
Эрез: Я пошутил! Конечно, хорошо бы, чтобы альбом раскупили. Но мы предпочитаем даже в очевидном негативе увидеть что-то позитивное. В таком черном негативе, как музыкальное пиратство есть один большой плюс: это же классно, что в Сети есть свободная музыка и фильмы. Просто у нас самих с нашим авторским самолюбием нет проблем, поэтому нас это страшное-престрашное пугало пиратства только забавляет. Проще надо быть.
DuvDev: Эрез, а помнишь, как «IM the Supervisor» за два месяца до релиза был в отличном качестве в Интернете. И он стал бестселлером. Это могли сделать только русские. (смеется)

- С этого места поподробнее! У вас есть что предъявить русским?
D.: Ага. Вы все не выполняете взятых на себя обязательств. Да ладно, не волнуйтесь, мы не наезжаем. Это только помогает музыке. Это хорошо для людей. Кто будет обращать внимание на проповеди рекорд-компаний, о том, что они платят много денег за запись песен. Люди ищут в Интернете артистов, это делает музыку более доступной для людей и они общаются, и покупают CD, если это им нужно.

- Кстати, про СD. Ваш диск с альбомом «IM the Supervisor». Он же стал первым в мировом конкурсе обложек CD?
Э.: Жаль конечно, что наш альбом признан лучшим по обложке, а не по музыке. Но тоже неплохо.
D.: Да ладно тебе, зато мы хоть в чем-то круче, чем Tiesto и Van Dyk.

- Вы сами оформляете свои альбомы?
D.: Спасибо за комплимент, но вообще-то у нас есть специальный человек, которого зовут Дэвид Хоу. Он художник. И он занимается оформлением последних наших альбомов. Это художник из Сан-Франциско. Он работает для журнала Heavy Metal, делает иллюстрации. И мы выбрали его для оформления «IM the Supervisor», затем продолжили работу и он сделал концепцию «Vicious Delicious».

- Ребят, а правда, что текст «IM the Supervisor» возник из-за языкового недопонимания?
D.: Да, это было тысячу лет назад, но нам до сих пор прикольно вспоминать, из какой ерунды получился такой классный трек. Мы были в одном немецком отеле, и я хотел вызывать такси. Я начал какой-то длинный диалог со служащей этого отеля. Я ее спрашиваю: «Я могу получить номер такси?». А до нее никак не могло дойти, чего мне надо. В итоге, я не выдержал и потребовал супервайзера. А она мне в ответ: «Я супервайзер!» Так и пошло: «I’m the supervisor, Give me a taxi number».

- Ваш новый альбом «Legend of the Black Shawarma» несколько более агрессивен, чем предыдущий? Вы не находите?
Э.: Да, он более агрессивен — это факт. Там некоторые песни похожи на heavy-metal, но в целом он более разнообразен.

- Ваша музыка такая же психоделическая, как и ваши тексты. Вы фактически первопроходцы в жанре psy-trance.
Э.: Где вы такой ерунды начитались? Мы не считаем себя чистым psy-trance-коллективом. Скорее мы играем что-то вроде электронного рока. Хотя, честно сказать, не сильно паримся по поводу того, как это называется. Наша задача — записываться.

- Насколько я знаю, вы записываетесь в студии, построенной по собственному проекту?
Э.: Мы построили ее на заднем дворе моего дома исключительно для себя. У нас полно было раньше всяких студий, но каждая в чем-то нас не устраивала. Не было идеальной. И мы решили ее построить.

- А какие требование вы предъявляли к студиям?
D.: У нас всегда было только одно требование: в студии должно быть удобно работать. В нашей — нам удобно. Там есть живая и контрольная комната, в общем все как положено и прямо под боком.
Э.: На самом деле, мы просто уже выпендриваемся. Потому что было время, когда у нас не было ничего, кроме компьютера. У меня тогда вообще не было денег на студию. И я начал ваять в старой такой программке, которая называется Impulse Tracker. Это был секвенсер/сэмплер, базовой функцией которого была воспроизведение WAV-файлов. И ноль целых ноль десятых каких-то плагинов. И вот в этой чудесной доисторической программке я сделал два альбома. Но потом ее возможности нас уже перестали удовлетворять, и мы с Амитом вложились в студию.

- Какой первый микшер вы приобрели?
D.: О, это был ужасный микшер. Просто жуть! Это Dj-микшер Gemini. Надеюсь, я никого не обидел? Тогда же у нас появился первый Nord (G1), и мы сели на Steinberg Cubase XT.
Э.: Зря ты так. Я лично с теплотой вспоминаю то время. Мы ведь одновременно и играли, и учились. В нашей области мало людей, к которым можно прийти и сказать: покажи мне, как сделать вот это или вот это. Поэтому приходится все проверять на собственном опыте. И тогда мы только начинали приобретать этот опыт. Это сейчас нас уже самих преподавать зовут.

- Преподавать? Куда?
Э.: У нас есть предложения от музыкальных школ преподавать электронную музыку. Мы попробовали разок. Возможно, попробуем еще раз. Мы ведь изобретатели своего собственного музыкального стиля. А что, набрать народ по объявлению, передать им все свои знания и умения… за деньги.
D.: Мы всё об этом мечтаем. Это будет настоящая школа, расписание занятий, оценки, диплом по окончании. Я всю жизнь мечтал быть учителем. Жаль, пока на это времени не хватает.

- Круто! Было бы здорово поучиться в такой школе. Но я все-таки продолжу пристрастный допрос о вашей технике. Какой микшер вы используете сейчас в своей студии? На что ориентироваться молодым вашим последователям?
Э.: У нас вообще нет никакого микшера.

- А что есть?
D.: Аудиоинтерфейсы Apogee (32 входа/32 выхода) и RME-32. В основном, мы используем их для маршрутизации сигналов на внешнее оборудование (и для возвратов с него). У нас есть несколько Moog’ов: если мы хотим послать сигнал на кольцевой модулятор или на что-то ещё, то просто организуем в Cubase обычный посыл. Внешнее оборудование у нас работает как плагины. Для нас очень легко делать запись таким путём.
Э.: В общем наша DAW — это Cubase 5. Мы знаем эту программу лучше остальных, поэтому предпочитаем именно ее. Мы начинали еще с нее. Она у нас стоит на обычном PC. Я знаю, что в Штатах в основном работают на Mac, но в Израиле Mac — это большая редкость.

- А синтезаторы у вас программные? Или аппаратные?
Э.: Не, программными мы редко пользуемся.

- Какой из аппаратов вам больше всего нравится?
Э.: Я считаю просто волшебным Nord G2. У него качество отличное. Я лично не знаю таких плагинов, которые давали бы на выходе звук лучше, чем он.
D.: Особенно после того, как пропустить через хороший предусилитель.

- Как-то вы говорили о том, что у вас есть совершенно фантастический модульный синтезатор, разработанный специально по вашему заказу. Что это за штука?
Э.: Да, это такой кайф. Мы дружим с компанией Analogue Haven. И они чисто по-дружески разработали для нас синтезатор Doepfer. От обычных Doepfer-ов он отличается тем, что в нем нет типичных осцилляторов. Там стоят совсем другие, очень редкие.

- Скажите, а гитарные партии у вас играют сессионные гитаристы или вы моделируете их?
D.: Мы пришли в выводу, что иногда проще потратится на приглашенного гитариста, чем колупаться самим.
Э.: Просто раньше мы записывали каждую ноту гитарной партии по отдельности и клеили их в Cubase. Но, честно говоря, склейка и есть склейка. Ее же слышно, как ни приглаживай ее. В прошлом альбоме мы записывали гитарные самостоятельно. У нас есть гитары, которые проходили через процессор эффектов Zoom.

- В «Herbert the Pervert» был звук, который похож на акустическую гитару. Это действительно живая гитара или сэмпл?
Э.: Это былa Yamaha Motif. Нам нравится такой звук. Классно, когда на выходе невозможно сказать точно: реальная это акустика или нет

- Ясно. А какие эффекты вы используете?
Э.: У нас есть одна песня, «Franks», где мы сделали обалденный по звучанию эксперимент. Мы пропустили звук через Nord G2 и использовали его собственный пресет. То есть мы использовали Nord G2 как процессор. Это прикольно!
D.: А вообще мы используем многое от UAD. У нас есть почти все их эффекты. Последнее время мы используем Moog Filter (lowpass). Я думаю, он звучит чудесно. У нас есть также и оригинальная железка.
Э.: Да, все эмуляции от таких раритетов волшебно звучат. Я сравнивал реальный LA2A с плагином, и мне трудно было отыскать различие. Различие, конечно, есть, но чтобы его услышать, нужно столько совершить действий, сколько ни один нормальный слушатель не совершает, потому что он просто слушает и все, и кайфует или не кайфует от того, что слышит.

- А вы сами слушаете свою музыку? Ну, не в студии, а в машине, например?
D.: Ага, последний раз послушали и чуть не разбились.

- Как это?
Э.: Мы были в Австралии. Решили прокатиться. Поставили свой диск и врезались в стену. Просто у нас скорость была где-то 100 км/ч. Машина полностью развалилась, а с нами ничего не случилось. Немного ударились, немного по-болело. И сразу после аварии наш гитарист, он сидел впереди, говорит: «Кто-нибудь хочет арахиса???» А мы ему: «Какой, твою мать арахис! Мы только что попали в серьезную аварию! Лучше бы спросил все ли в порядке» Орешки?… Наш гитарист, он сумасшедший, но всегда очень спокойный. Удивительный парень.

- Вы любите арахис?
D.: Мы все любим. Еда — очень важная штука для нас. Еда и телевизионные шоу — это наш любимый отдых.

- Ну вы даете. Тяжело представить вас за просмотром телешоу…
D.: А что тут такого? Мы все просто фанаты сериала «Lost». Мы в дороге всю жизнь. Мы играем концерт, пьем, спим… Это party, сон, саундчек, party, студия, party…. И «Lost». Вот наш отдых.